Комета Галея

Признаюсь, никогда не понимал призыва к переговорам. Не понимал смысла переговоров с русскими, начиная с ранней стадии «переговорной болезни» перед первой войной. Не понимал, еще в то время, когда многочисленные советники c деловито озабоченными лицами мельтешили по этажам Президентского дворца и внушали Джохару (шахид иншаАлла!)  особую судьбоносную значимость  его переговоров  с Ельциным. Хотя многие понимали тогда, что надо воевать, что переговоры отвлекающий маневр, что русские, уповая на свое невероятнократное  превосходство в живой силе и технике, не могут серьезно предлагать переговоры. 

Кстати, очень немногие из этих советчиков остались защищать и этот Президентский дворец и  Грозный с оружием в руках. Не понимал, когда  в разгар битвы за центр Грозного автоколонна с Асланом Масхадовым (шахид иншаАлла!) в сумерках мчалась по заснеженной дороге в Ингушетию на переговоры с Ериным, Рохлиным, Куликовым, Грачевым. Хотя он прекрасно осознавал, что возможна засада, так как  подлее и вероломней русских генералов могли быть только русские генералы.

Хабар о переговорах иногда всплывал в самой неуместной для этой темы ситуациях. Даже, когда российская бронеколонна прорвалась через Улус-керт в мае 95 года, по рации шли разговоры, что пришел некий важный уполномоченный с российской стороны и предлагает «интересный план» урегулирования.  Здесь, правда,  чеченских бойцов волновала не  перспектива «мирного сосуществования», а необходимость  срочно перегруппироваться, чтобы  не пропустить танковую армаду русских в свой тыл. 

Не понимал, когда Зелимхан (шахид иншаАлла!), вопреки здравому смыслу, полез прямо в кремлевское логово, без всякой страховки. Отговаривать было бесполезно. Накануне поездки в Москву он заявил в кругу близких соратников: «Не отговаривайте меня, я принял решение. Этих переговоров добивался Джохар и я воспользуюсь данной возможностью, чтобы мне это не стоило!».

Хорошо, что лживая ельцинская команда, кроме спектакля «внутри чеченский диалог», окончившийся конфузом, ничего не заготовила.

К слову сказать, Джохар  категорически отвергал переговоры в Москве и требовал, чтобы местом переговоров была третья страна. «Встреча должна быть с полным соблюдением международного протокола, - говорил Джохар, - Я не собираюсь ездить в Москву и выслушивать фамильярное хрюканье Ельцина». 

После был целый каскад переговоров с клятвенными заверениями, «словом офицеров», вплоть до переговорной кульминации в кремле, с подписями, печатями, треском фотокамер, рукопожатиями Масхадова и Ельцина и торжественными речами…  

Чего стоили эти переговоры и это говорение, стало вырисовываться  уже  в первые месяцы, после подписания договора.

И сегодня кого ни спроси, вроде никто не питает иллюзий по поводу ценности договора с русскими. Любой чабан из горного селения цитирует известные слова Черчилля,  думая, что это народная поговорка. Тем не менее, мысль о переговорах упорно возвращается к нам, как комета Галлея. Видимо большинство людей полагает, что даже обитатели кремля могут пресытиться кровью, и будут искать передышку.

Разделить…отвлечь…разжечь…

Вопрос переговоров вызывает неодинаковую оценку в чеченском  Сопротивлении. Есть разногласия. Логично,  что сегодня ни руководство, ни рядовые воины Сопротивления не акцентируют на этих разногласиях  внимание. Сейчас главное сломать хребет оккупантам и отправить их назад… к российской матери.

Что российские агрессоры проиграют эту войну, не сомневается никто: ни моджахеды, заключившие договор с Аллахом, хвала Ему и велик Он, ни западные деятели, имитирующие сочувствие нам и озабоченные неизбежным поражением русских, ни даже русские генералы, как это ни странно.

Русские генералы не раз убеждались, что количество войск и военной техники, не помогают в войне против мусульман. Прямая агрессия  против мусульман рано или поздно оборачивается для агрессоров поражением, при условии, что мусульмане объявляют Джихад и сохраняют стойкость на этом пути.

Но разногласия в чеченском Сопротивлении есть. О них знают. И враги Ислама возлагают надежды  на возможность углубить эти разногласия до афганского сценария. Многочисленные  политологи, «объективные» журналисты,  аналитики,  правозащитники заняты  ворожбой, изобретая словесные метки для сил чеченского Сопротивления. Без особого напряжения видно, что так называемые противники и сторонники войны в России, споря и брызгая слюной, говорят об одном и том же, на одном и том же политическом жаргоне, используя одни и те же ярлыки. 

Кстати здесь можно дать совет молодым чеченским политикам. Если вы симпатизируете, какому-нибудь «дружественному» журналисту, обличающего геноцид в Чечне или «принципиальному» правозащитнику, озабоченного нарушением прав человека в Чечне, не спешите окунаться в  переполняющее вас чувство благодарности. Наивность и поспешные оценки  для нас непозволительная роскошь. Есть один характерный признак, присущий как откровенному врагу, так и тому, что в овечьей шкуре – они одинаково  стремятся РАЗДЕЛИТЬ нас НА ДВЕ ЧАСТИ.

Для этого на  наше сознание обрушивается определенный набор двуцветных  ярлыков, с полярной меткой. Нас делят  на «умеренных» и «радикальных». На тех, «у кого руки по локоть в крови» и тех, «кто случайно забрызгал мизинец». На «вменяемых» и соответственно «невменяемых». На «фундаменталистов» и «традиционалистов».  На «сепаратистов» и «интегристов». На «вахабистов» и «правильных» мусульман. И какая пара ярлыков больше приживется не неважно. Важен сам факт, что удалось отвлечь  сознание мусульман  идеологической пустышкой.

Схема дальнейших действий врагов проста:  разделить мусульман, отвлечь их от пути Джихада и разжечь междоусобную войну. Вот уже больше двухсот лет эта тактика приносит врагам Ислама неизменный успех.

Аслан Масхадов (шахид иншаАлла!) был сторонником переговоров

«Какие вы, такие будут и над вами» сказано в хадисе. Чеченцы гордятся своими лидерами. С лидерами нам везло. Особое место среди них занимают три президента: Джохар Дудаев, Зелимхан Яндарбиев, Аслана Масхадов. Если они усредненный и типичный портрет чеченского народа, то чеченский народ красив! Они были  не похожи по характеру, у них были разные политические методы, но одно объединяло их точно. Они дали слово перед Богом вести народ к свободе и своей жизнью и смертью доказали, что этому слову были верны. У них были ошибки и человеческие слабости, как и у всех, но это были сильные и целеустремленные личности.

Аслан был особенно щепетилен в соблюдении своего слова. Став политическим лидером, он не изменился. Конечно, он приобрел опыт, новое видение вещей. У него были удачи и просчеты. Но всегда оставалась невидимая условная  черта, которую он не мог переступить. Он не мог ответить русским оккупантам их же методами. С ним не соглашались, с ним спорили, но он тоже находил аргументы: «Шариат разрешает до определенных рамок отвечать врагу тем же, но и разрешает не уподобляться ему…». 

Но основной спор шел вокруг переговоров с русскими. Будучи гордым и мужественным воином,  много раз рисковавший жизнью, он не считал для себя унизительным предлагать переговоры противнику. Хотел любой ценой остановить зверства, творимые русскими оккупантами, не терял надежды найти в стане врага тех, у кого «совесть не деградирована окончательно». 

Не так давно на сайте «Кавказ-центр» был опубликован довольно подробный обзор, связанный с мирными инициативами чеченской стороны и односторонним мораторием на боевые действия, вызвавшие большой резонанс в мире. Мы остановимся на нескольких цитатах из разных электронных изданий, похожих меж собой по смыслу.

«В связи с мирной инициативой чеченской стороны стали слышны и высказывания некоторых политиков, которые утверждают, что президент РФ В.В. Путин, якобы, «не в состоянии решить проблему войны в Чечне». Вот как ответил на этот вопрос Президент ЧРИ Аслан Масхадов:

«…Я не уверен, что президент Владимир Путин достоверно информирован о том, в какую глубокую бездну катастрофы втягиваются Россия и весь Кавказ. Я верю, что политическая воля президентов России и Ичкерии способна положить конец этой кровавой бойне. Поэтому мой призыв в первую очередь обращён именно к президенту России, ну а затем, конечно, и ко всем тем, чья совесть не деградирована окончательно» («Коммерсант»).

Масхадов верит в политическую волю президента РФ. Поэтому его обращение адресовано именно к нему, от которого он ожидает реакцию, продиктованную разумом трезвого и ответственного политика» («Кавказ-Центр», 10 февраля).

«Проблему войны и мира в Чечне решит… личная встреча президентов Масхадова и Путина. Масхадов заявил, что ему достаточно тридцати минут, чтобы добиться прекращения противостояния в Чечне» («Московские новости», 11 февраля).

 

Конечно, выражение «Я не уверен, что президент Владимир Путин достоверно информирован…» является неким психологическим авансом  «сортирному мочильщику». Кому как не Аслану было  знать, что именно Путин приказал своему оккупационному сброду одномоментные, демонстративные зверства, которые они творили в других регионах, перевести в Чечне в русло ежедневной  практики. 

На Аслана постоянно давил груз ответственности лидера, избранного народом.  Он прекрасно понимал, что Путин, будучи моральным инвалидом,  давно переступил ту черту, за которой уже неприменимо имя  человек.  Но Масхадов не позволял себе отмахнуться даже от заведомо бесперспективной попытки, если был малейший шанс перевести войну без правил хотя бы в общепринятые рамки.

Разночтения в оценке самой русско-чеченской войны в рядах чеченского Сопротивления, возможно не надо было делать предметом всеобщего обсуждения. Но есть одно «но»…. К Джихаду в Чечне приковано внимание всего мира. Этот Джихад воодушевляет, служит примером, находит сопереживание и отклик в сердцах большинства мусульман и даже не мусульман. Одновременно вызывает откровенную панику среди «сильных мира сего». Этот Джихад вызвал переосмысление ценностей в сознании самих русских, и сегодня многие из них принимают Ислам. И в данном случае, мы не имеем права оставлять без внимания слово или дело, затрагивающие  фундаментальные основы ИСЛАМСКОЙ АКЪИДЫ (идеологии).  Здесь воинам Джихада нечего скрывать. Здесь нет военной тайны. Это наша основа, о которой должны знать и друзья и враги.  

Умом Россию не понять…

Мы умышленно не прибегаем к хукмам Шариата, коих должны неукоснительно придерживаться чеченские моджахеды. Пока отвлечемся от этого.  Мы сейчас исходим из наших представлений, умозаключений,  опираясь на которые мы предпринимаем определенные политические шаги. Разумеется, наш анализ должен исходить из объективной оценки ситуации.

В связи с этим возникает вопрос – Насколько вероятно, что Путин будет «проявлять волю» и идти на переговоры с чеченской стороной? Убийство Масхадова является ответом на этот вопрос.

Во все времена желание идти на переговоры любой кремлевский руководитель  проявлял тогда, когда попадал в безвыходную ситуацию. А  Путин пока не чувствует себя «загнанным в угол». Что касается  «продолжающегося кровопролития», то Путин доказал, что его невозможно испугать или устыдить чужой кровью. Но наша мирная  декларация обращена не только к российской власти, ведь мы  хотим повлиять и на российское общественное мнение. Но и здесь нас ожидает разочарование. В России практически во все времена народ и власть были едины.  И это единство нарушалось лишь на короткое время русского бунта. Поэтому плевать на кровопролитие хотел не только Путин, но по большому счету и вся российская крепостная масса, кроме небольшой группы солдатских матерей.  Чтобы не строить иллюзий, мы  вкратце напомнить  особенности русского электората.

Их не трогает, когда их посылают на убой, когда взрывают их дома, когда их убивают отравляющим газом. Их не возмущает длительная, кровопролитная война в Чечне. Они «с пониманием отнеслись» к тому, что  власть сожгла огнеметами  сотни детей в Беслане. (Единственное, что их возмутило - материальные компенсации, которыми завалили несчастных беслановских матерей). Им сообщили, что пассажирские самолеты, захваченные террористами, будут сбиты с земли без всяких разговоров. Ни слова возражения, все согласны (?). И если им скажут: «Вас завтра повесят!», они зададут вопрос о своих и казенных веревках. И это больше чем анекдот, это почти реальный  прогноз поведения. И вот у этого покладистого народа, у которого без проблем можно отнимать жизнь, здоровье и свободу, отняли…. проездные билеты(?) И тут из глубины  рабского подсознания выплеснулась ярость, непредсказуемая как цунами. Начался  бунт! Бунт, который вызвал нешуточную панику у кремлевской власти.

Значит, чтобы сделать из российского обывателя противника войны, надо говорить не о «продолжающемся кровопролитии», не о «расширении конфликта», а о том, что эта война приводит к «неуклонному подорожанию проездных билетов» (?). Своеобразность, если не сказать абсурдность, напрашивающегося  вывода закономерна.  Нельзя исходить из того, чего нет в реальности. В России нет общественного мнения, но есть его аналог – общественные инстинкты. А последние, как известно не можно постичь рациональным мышлением. Здесь уже с поэтом не поспоришь: «Умом Россию не понять…».

«Слово мое, захотел – дал, захотел - взял…»

Переговоры обычно предлагают противнику,  которого тяготит  затянувшаяся война с чрезмерными потерями, при отсутствии  экономической, политической, моральной перспективы. Предположить, что такая мотивация может гнездиться в извилинах русских генералов, может только очень наивный человек.  Любое предложение о переговорах они воспринимают как проявление слабости. «Русским нельзя предлагать переговоры, -  говорил  Большой Асламбек (шахид иншаАлла!) - русских надо принуждать к переговорам!».

Отношение к переговорам у русских не изменилось за последние 300 лет.  История подсказывает, что русские желают переговоров и бредят ими,  когда загнанны в угол. Есть правда  не типичные прецеденты. Сталин, напав на 3-х миллионную Финляндию, положив около 1 миллиона советских солдат, свернул войну.  Российские историки назвали эту войну «бесславной» потому что была возможность положить в несколько раз больше солдатского мяса. Не типичен и выбор, который предпочел крейсер «Варяг», команда не просила пощады. Здесь была проявлена воинская доблесть, которая признана всеми. Но это не типичные примеры.

Типично поведение Петра I  во время  Прутского похода в 1711 г. Окруженный турецким войском, он просит мира. Он просит переговоров. Он раскаивается и обещает никогда не хулиганить.  Для того  чтобы переговоры были «конструктивными», он посылает в лагерь турецкого полководца  Мехмет-паши свою возлюбленную Екатерину. Российские историки не любят упоминать, что Екатерина провела определенное время в гареме Мехмет-паши, а придумали байку о том, что та, мол, отдала свои драгоценности и «выкупила» Петра. Ну, чем не шабалкинская  версия?  Чего стесняются русские историки не понятно. Сам  Петр I ничего зазорного в гаремной командировке Екатерины не усматривал.  Наоборот, из благодарности женился на ней, сделал императрицей и даже учредил орден «Святой великомученицы Екатерины».

Типично поведение российских генералов в Афганистане. Уверенные в своей силе и наглые они вошли в самую бедную мусульманскую страну. Девять лет истребляли они все живое на этой земле. Афганцы и стар, и млад, вышли на Священную войну против агрессора. Их стойкость и мужество были вознаграждены. В конце, когда авиация уже не могла безнаказанно утюжить кишлаки и дороги, российская (советская) армия стала мишенью для муджахедов. Вот тогда генералы запросили переговоры. Просили долго и нудно. Наконец подписали унизительный договор о выводе войск. Но не тут-то было! Афганские муджахеды не пропускали колонны «шурави» просто так. Каждый Амир за возможность перехода через подконтрольную ему территорию, требовал от русских генералов немалую дань, в виде оружия, техники, боеприпасов.

Хаттаб (шахид иншаАлла!) вспоминая эти моменты, не переставал удивляться, как генералы в этом торге прикидывались наивными. «Представляешь! – рассказывал он, эмоционально жестикулируя,  - Они девять лет издевались над народом, сеяли смерть, слезы и горе, и  теперь, ссылаясь на какую-то подписанную бумажку, требовали для себя беспрепятственный зеленый свет!».   

Ну и, наконец, еще один типичный пример - операции «Джихад», разработанная и реализованная чеченским командованием во главе с Асланом Масхадовым, в августе 96года. Русские оккупанты были заблокированы в Грозном силами чеченских муджахедов и одновременно чеченские отряды  практически парализовали все основные коммуникации,  ведущие к  Грозному. Поведение русских генералов в тот период это классическая модель русской дипломатии, вообще. Достаточно увидеть поведение русского мужика в уличной драке, и вы будите знать, как ведут себя русские политики, дипломаты, генералы. Никакого различия.

Действие 1. Нахрап и угроза. Начало характерное. «Да ты чо? Я тебе покажу, кузькину…». (Мужик для убедительности рвет на себе рубаху).   Генерал Пуликовский обещает накрыть Грозный «из всех видов орудий», что имеет российская армия. Многочисленные группы, так называемых «индейцев», пришедших урвать добычу, как ветром сдуло из города. До сих пор чеченские бойцы с чувством удовлетворения вспоминают эту угрозу. Еще бы! «Индейцы» сбежали и заодно унесли с собой анархию и неразбериху. Усилилась координация и взаимодействие реальных сил муджахедов. Нахрап не прошел! 

Действие 2. Миролюбивый разговор.  «Да нет, друг,…да ты меня не правильно понял!  Ну чо мы не поделили? Давай с миром разойдемся!». Александру Лебедю поручено спасти ситуацию. Генерал ночью на «Жигулях» прорывается  вглубь чеченской территории, рискуя быть расстрелянным своим же блокпостом. Переговоры  необходимы как воздух. Оккупанты понесли крупные потери и полностью деморализованы. Лебедь вышел на прямой контакт с чеченским командованием. (Надо было видеть панику шефа ОБСЕ Гульдемана, когда его посредническое паразитирование повисло в воздухе). В Хасав-юрте заключен договор. Спасенные оккупанты, опережая график, покидают, чеченскую землю. Причем, очередная  колонна из сотен единиц бронетехники, отказывается тронуться с места, если нет «Жигулей» с двумя-тремя чеченцами для сопровождения этой армады.

Действие 3. Угроза с безопасного расстояния. Мужик, отойдя на расстояние, грозит кулаком обидчику и говорит: «Ничего… мы еще встретимся,… я тебе еще покажу кузькины раки…». Это типично русское поведение. Полное отрицание того, что он говорил за минуту до этого. Для него слово или  договор это способ вырваться из критического положения, и не более.    Русский на генетическом уровне, совершенно искренне не понимает, почему надо держаться слова, которое дал. Голландские, английские, немецкие и прочие купцы, удивленно разводили руками и вопрошали: «…Но вы же дали слово?!». На что русский мужик, русский купец,  русский дворянин и русский царь одинаково отвечали: «Ну и что? Слово мое. Захотел - дал, захотел - взял».

Уже после подписания договора и практического вывода оккупационных войск пред. Совбеза Лебедь, правозащитник Лукин и российские генералы сказали примерно одну и ту же фразу: «Ничего, мы передохнем, подготовимся и вернемся через несколько лет». А Лебедь, давший слово офицера, собирался вернуться в течение нескольких месяцев.

Чтобы закончит мысль о слове, приведем еще один пример. Где-то весной-летом 2001 года, между селами Курчали и Джани-Ведено, группа грушников попала в засаду, устроенную отрядом Абу-Валида (шахид иншаАлла!). Как обычно, в матовой ситуации русские пошли на переговоры и спросили - сохранят ли им жизнь, если они сдадутся?  Один из молодых муджахедов хотел, что-то выкрикнуть, но Абу-Валид быстро зажал ему рот рукой и тихо пояснил: «Если любой из нас, даже случайно проронит «да», то слово надо будет сдержать». Таково предписание Шариата. (Но этот пример не для этой главы).

Действие 4. Мы бы им дали, если бы они нас догнали. Мужик уже сидит дома, окруженный соседями, кумовьями, женой, хлебает щи и рассказывает о драке: «Его счастье, что он успел убежать, а то я бы ему дал…». Почти сразу после вывода войск  русские генералы-гусляры запели свою излюбленную песню о том,  как «у них украли победу» и как «какие-то «темные силы» на верху не позволил им дожать чеченских боевиков в горах». И срываясь на фальцет, завершают словами, что уж на этот раз «второй «Хасавюрт» не допустим!». А в горах  Ичкерии, чеченские моджахеды подхватывают припев: «Прав был русский генерал-акын – второго «Хасавюрта» не будет!».

Рассуждения  моджахеда

Во имя Аллаха, Милостивого, Милосердного.

Наше поведение является отражением нашего мышления. Перед первой войной было простительно, что наши головы оставались забитыми мусором советско-марксистской идеологии. Чеченские демократы  объясняли окружающим, что «Газават есть одна из многих форм национально-освободительного движения». Простые чабаны из всей «ученой» тирады хорошо понимал слово «Газават» и, признавая за собой этот долг, без лишних слов выходил на Священную войну.  Демократы были уверены, что стоит только выбрать «правильную и гибкую политическую линию» и войны можно избежать. Была развернута бурная деятельность: митинги, конференции, консультации, переговоры, политические заявления. Апеллировали к пресловутому «международному праву», к уставу ООН, к «правам человека» и еще к куче джахилиятского хлама.

К тому времени войны прокатились по многим регионам постсоветского пространства. Примеры для нас  близкие и понятные. Впечатления, которыми делились люди, испытавшие войну на себе, были сходные: «Как бы ты ни старался избежать ее (войну), что бы ты и все окружающие не предпринимали, она приходит неумолимо».

Наши действия были продиктованы невежеством и с позиции Ислама были не рациональны. Вместо того чтобы пытаться остановить НЕИЗБЕЖНОЕ, надо было усиленно готовиться к этому неизбежному.

Джихад в Чечне убрал заблуждения у многих, исправил их вероубеждение. Но оставались (и до сих пор остаются) такие, что не могли избавиться от «национально-освободительного» мышления. Некоторых командиров среднего звена, после удачной операции, заносило. Уверовав в свои возможности, больше чем это требует здравый смысл, бедолага мог глубокомысленно заявить: «Я вижу свою задачу в том, чтобы остановить это кровопролитие» (?). «Неужели? – спрашивали мы его, - Почему бы тебе не выбрать задачу попроще? Останови каспийский ветер или передвинь хотя бы часть Кавказского хребта». Невежество  постоянно путает сферу, определенную для творений с прерогативами Творца.

Сегодняшний ребенок, который едва говорит, уже умеет манипулировать пультом телевизора и знает, как обращаться с мобильным телефоном. Эти аппараты вызвали бы запредельное удивление у современников Жуль Верна. Мы привыкли. Когда чудо приобретает качество повседневной реальности, оно перестает восприниматься  как чудо.  Только разумный человек не забывает о чудесах во Вселенной и в его жизни. Он благодарен Всевышнему Аллаху за бесчисленные милости, которыми Он его одаривает.

Чудес на свете много.

К какому разряду явлений мы отнесем войну, которую ведет неразличимая на карте мира страна  против ядерной державы?  По меркам агрессора, эта война не должна была длиться и несколько месяцев. Но ведь она тянется 11 лет. Возникает закономерный вопрос - благодаря чему чеченцы имеют возможность  противостоять врагу?

Благодаря наличию огромной тыловой базы? Благодаря сильной экономике и крупному  золотовалютному запасу? Благодаря мощному чеченскому ВПК? Благодаря тому, что чеченская  авиация и бронетанковые войска лучше укомплектованы?  НЕТ! – дружно соглашаются все.

Ну, тогда причину надо искать в явлениях другого порядка. Значит, длительное противостояние  во сто крат превосходящему  по силе противнику, стало возможным, благодаря организаторским способностям, стратегическому мышлению, военному опыту  военного руководства Ичкерии и бесстрашию муджахедов?

«НЕТ! – категорически заявит любой муджахед, - мы противостоим врагу благодаря милости Аллаха!».

Но если мы держимся по милости Аллаха и уповаем на помощь Аллаха, тогда естественно,  любые наши действия, в том числе и политические инициативы должны опираться на положения Шариата.

Переговоры во время Джихада

Сура  «Аль Бакъара», (102)  О те, которые уверовали! Бойтесь Аллаха должным образом и  умирайте не иначе, как будучи мусульманами! (103) Крепко держитесь за вервь Аллаха все вместе и не разделяйтесь.

Аллах, хвала Ему и велик Он, обращается к нам, «которые уверовали», чтобы мы Его боялись должным образом. То есть не достаточно просто сказать, что мы верим в Аллаха. Требуется подтвердить свою веру неукоснительным соблюдением всех Его предписаний и законов, не переступая тех границ, которые Он для нас определил. Нет сомнения, что все мы умрем. И как бы мы не отгоняли мысль о смерти,  она неумолимо придет к нам. Смерть может застать нас в самый неожиданный момент, когда мы строим радужные жизненные планы, в момент, когда мы увлечены пустыми и никчемными делами. И «будучи мусульманами» мы умираем, когда смерть нас застала за делом, которое было ради Аллаха, во имя Аллаха и на пути Аллаха.

Далее нам говорят «Крепко держитесь за вервь Аллаха…». Это не рекомендация, это приказ. Эта вервь - религия Аллаха, наше единственное спасение. Другие веревки типа «международное право», «устав ООН», «ОБСЕ» и прочие в Шариате не предусмотрены. Это даже не веревки это мираж над  адской пропастью. Держаться должны «все вместе» и не разделяться на группировки.

Итак, теперь мы ни о чем не спорим, не возражаем, потому что мы все, без исключения, согласны «Крепко держаться за религию Аллаха» в любом виде нашей деятельности. Дальнейшие рассуждения вести легко, потому что рассуждений как таковых нет. Теперь мы просто будем приводить некоторые аяты Священного Къурана и комментарии к ним.

Сура «Аль Бакъара» (216) Предписано вам сражение, а оно ненавистно для вас, и может быть, вы ненавидите что-нибудь, а оно для вас благо. И, может быть, вы любите что-нибудь, а оно для вас зло. Поистине Аллах знает, а вы не знаете.

Этот аят часто повторяли и подробно комментировали молодые алимы-воины  во время своих  вааза среди моджахедов. Да благословит Аллах их газават. Многие из них стали шахидами (иншаАлла!). Всем понятно, что «предписано вам сражение» означает приказ воевать. И никуда от этого не деться. Я не встречал, чтобы в этом вопросе расходились. Другое дело, что не все выдерживают этот вид испытания. Я так же не слышал, что в Коране или хадисах есть требование остановить Джихад, «прекратить кровопролитие» и я не думаю, что русская пословица «худой мир лучше доброй войны» может служить для моджахедов руководством к действию.

Что касается переговоров,  которые мы неизменно вводим в программу наших действий, то о них тоже упоминается в Священном Къуране.

Сура «Мухаммад»  (35) Не проявляйте слабости [в бою] и не просите мира. Вы – выше них, и Аллах на вашей стороне и не умалит ваших деяний.

Теперь приведем один из тафсиров. Известный шейх Абдурахман ибн Насир Саади комментирует этот аят следующим образом:

«Затем Всевышний сказал: [Не проявляйте слабости] в бою, т.е. не опускайте руки перед врагом и не позволяйте страху овладеть вашими сердцами. Терпите и будьте стойкими, а также готовьтесь к борьбе, чтобы снискать благоволение Аллаха, прославить Ислам и озлобить проклятого Шайтана! [и не просите мира], т.е. не вступайте в перемирие с врагом для того, чтобы отдохнуть, если вы одерживаете над ним верх. [Вы выше них, и Аллах – на вашей стороне и не умалит ваших деяний].

Эти три фактора обязывают мусульман проявлять стойкость и не показывать слабости. Во-первых, они - выше своих врагов, и у них достаточно сил одержать над ними верх, тем более, что Аллах обещал им Свою помощь. Человек чувствует беспомощным и униженным, когда он слабее противника числом и умением, духом и плотью. А все это никоим образом не относится к мусульманам.

Во-вторых,  с ними - Всевышний Аллах. Они суть правоверные, а Аллах никогда не бросает правоверных в беде и не оставляет их без Своей помощи и поддержки. Одно только это обязывает их  воспрять  духом, и одолеть любого врага.

В-третьих, Аллах обещал, что ничуть не умалит их деяний, а сполна воздаст им за содеянное добро и даже умножит их вознаграждение. Более всего это относится к священному Джихаду, вознаграждение за который Аллах увеличивает в семьсот раз и  более».

Этими комментариями лучше всего  завершить данную статью.

Я прошу Всевышнего Аллаха простить мои прегрешения, заблуждения и ошибки. Мы молим Аллаха уберечь нас от ложного пути. ОН ОДИН ЗНАЮЩИЙ И СВЕДУЩИЙ. Мы молим Аллаха укрепить нашу веру и дать нам силы достойно выдержать ИСПЫТАНИЕ. Мы просим Аллаха благословить газават амира чеченских муджахедов Аслана Масхадова, а также всех братьев, ушедших от нас на пути Джихада.  Аллаху Акбар!

Саад Минкаилов, Ичкерия,

для «Кавказ-Центра»